В центре бушующих волн, на танцполе, мир не тот, что прежде. Повинуясь другим законам, окутывая и омывая со всех сторон, выкрашивает всё в цвета ночи, то и дело примешивая к ним посторонний. Одна смазанная толпа вокруг, вибрирующая, движущаяся как черви - плавно и неспешно, как маленькие белые опарыши на трупах убитых зверей. Красная пелена их подхватывает и уносит. Синяя тьма их окружает и засасывает. Желтая желает показать безумными и больными.
Они среди них, но не с ними. Отдельно. Они вместе. Разве ты не чувствуешь, что не только твоё тело не слушается? Не только ты пьян до той степени, что шатаешься, не можешь устоять на ногах, не можешь дышать, всё больше уплывая дальше, играя, смеясь в лицо опасной стихии.
Невозможно прекратить, перестать, отстраниться, когда вместе они как две прогоревшие расплавленные восковые свечи. Она льнет к нему и горит сама, плавится, растекается и на негнущихся ногах почти наверняка не может сделать даже и одного шага.
Из-за него. Это всё из-за него. Только он, только его рука, прижимающая к себе, блуждающая по телу, вжимающая в себя, делая слабой и покорной к его власти. Всё как у животных - выгни спину, подставь свои бедра и замри, позволяя ему это сделать. Изнывая от желания, от того как близко проходятся его пальцы, как натягивают ткань платья, делая напряжение таким болезненным, сдавливающим горло. Звериные инстинкты все сделают сами. Десятки пьяных зверей танцуют вокруг. Чем мы хуже? Чем лучше?
Мы можем сделать это прямо здесь? Разве мы не можем это сделать прямо здесь? Они поймут. Разве они не могут не понять? Она может залезть рукой в его штаны прямо сейчас и гладить, гладить, сжимать горячую плоть, представляя её в себе, так плотно прижатой. Сжимать, двигая рукой всё быстрее, пока не начнет пульсировать, изливаясь прямо в её ладонь.
Для таких зверей как они придумали туалеты с приглушенным светом, где можно спрятаться в кабинке, где можно опираясь на сливной бочок выгнуться ему на встречу или упасть на пол, на колени, туда где разбросана оборванная туалетная бумага и чья-то наспех завернутая прокладка. Кто-то помочился мимо, но разве это может смутить если они похожи на зверей, спешащих утолить свою похоть как голод и рвать, рвать, рвать кровящую плоть, зажимая её зубами, насыщаясь быстро, чувствуя как наполняется рот вязкой тягучей жидкостью, целовать его член напоследок, словно это чистейший нектар от которого она кайфует как от самого ценного и дорого алкоголе. Так можно пока еще не протрезвели и не обрели человеческие черты. Ужаснуться вдруг окружению - хлипким стенам кабинки и гортанным звукам перебравшей дивы из соседней. Не поэтому ли он не хочет?
Он чувствует. Мария знает, что он чувствует этот маленький взрыв и зарождение новой вселенной между ними. Мозг кричит и стонет, сознание еще пытается доказать, что она не нужна, ей в его жизни не место, что лицемерие в каждом её слове и жесте ему противно и чуждо, но тело требует другого.
Измученный - он для неё такой. Тот, кто выводил на бумаге слова о необходимости, о том, как тяжело сдерживаться, а после не мог поверить, что она посмела соврать для него... Нет, нельзя быть настолько виноватым, что нет сил даже прийти и поднять взгляд и посмотреть, позволяя себе чувствовать, Этти. Куда как лучше грозиться убить, проклинать, признаваясь в своей нелюбви.
Там ведь гораздо лучше?
Он ненавидит её и ревнует. Пьян, но всё еще стоит на ногах, упрямо молчит как тот, кто однажды решил, что не произнесет в её сторону ни одного слова, предлагая довольствоваться лишь мыслями. Здесь шумно, музыка подхватывает и уносит, музыка топит в себе, запрещая говорить словами кроме как тесно, у уха, давая понять, что язык тела ни капли не хуже.
Его пальцы на её губах в знак ревнивой насмешки. Мария молчит, конечно, ей интересно послушать то, что Этельстан думает о ней такой. Что она готова позволить себе, что она может хотеть от него. Что он может ей дать, что он может себе позволить, скрываясь и прячась за алкогольным туманом от своей треклятой измученной верности на пару с виной - две ледяных королевы его растерзанного сердца. Мария его терзала, но ведь он всегда прекрасно справлялся и сам.
Она улыбается смазанным красным ртом ни подтверждая, ни опровергая. Кто она такая чтобы ему перечить, чтобы обвинять в неверии или тем более подтверждать правдивость каждого сказанного им слова. Компания есть, они оба это знают.
Мария следит за его темным взглядом и не сопротивляется. Проникает глубже под его маску, поддевает рукой, осторожно приподнимая выдержанное, годами отточенное безмэоциональное равнодушие, отстраненность, когда речь заходить о том, от чего болит в груди.
Как приятно растекается игольчатыми мурашками по телу его слова.
Хочу другого.
Впервые так отчетливо - словно сейчас, наконец-то, можно хотеть. Она почти наверняка уверена в том, что он скажет после выдержанной интригующей паузы. Или эта пауза создана вовсе не для интриги, а чтобы выровнять дыхание, чтобы решиться, как решался до этого признаться, что она ему не интересна?
Вместе с отведенной рукой - все еще близко. Всё еще на грани эмоций, в которых теперь растекается каждое его слово и каждое признание, рождая в голове сотни мыслей, десятки образом замыленных еще, невнятных, но уже ощутимых, уже скользящих по обнаженной коже вместе с его прикосновениями, горячая кожа с испариной, влажными дорожками поцелуев вниз. Она видит его взгляд, она помнит эту томную поволоку с которой он разрешал расстегивать ремень на себе, приспускать ткань, а затем гладить, целовать, обводить языком, прежде чем обхватить всего губами.
Как это давно было. Танцующее на стенах пламя свечей, двоящееся в зеркалах. Как это было недавно. Семь лет прошло... Целых семь лет.
Всего лишь семь.
Его слова повисают в воздухе. Запечатываются желтой вспышкой какой-то сокрушительной усмешки на сомкнутых губах.
Притворство и тайны, всё как ты любишь, - так Этельстан говорит, так спрашивает, будто убеждая заранее, что она не может не хотеть. Не может отказаться от их прощальной ночи.
Она молчит, заглядывая в его глазах, молчит не прекращая улыбаться, пока он ищет подтверждение в её мыслях, ищет образы и знаки, слова согласия или же отрицания.
Мария усмехается, словно слышит какую-то забавную шутку о себе. Он не знает ответ.
Он действительно не знает?
С Днём Рождения тебя, - отвечает она мысленно и нараспев вовсе не то, чего так ждет Этельстан.
В образовавшемся вакууме тепла из двух тел она первая делает шаг назад. Туда, откуда он её вел, дергая как за поводок, дальше, чтобы никто их не увидел. Запястье все еще перехватывают его пальцы, но они почти сразу же разжимаются, стоит ей очертить маршрут движения.
Назад к столику, Мария следует именно туда, развернувшись раз в полоборота чтобы проверить следует ли мужчина за ней, не потерял ли в толпе танцующих, когда музыка сменяется прежней - бьющей, ликующей, ритмичной и не терпящей в себе двух почти что неподвижно замерших магов.
Она уверена, что он не спросит - да или нет?
Не потребует ответ, останавливая за плечо и глядя задумчиво и испытующе.
Или ответ ему все-таки известен? Ей хочет на мгновение заглянуть в мысли, провести по ним рукой, давая намек о своем присутствии. Или ей хочется еще немного ревности от него? Той, что как наркотик - пьянит и заводит.
Джерри встречает их приподнятой стопкой и радостным возгласом. Он складывает губы и свистит, но этот звук тут же тонет в общем фоне музыкального сопровождения. Молчание в мыслях испепеляет, когда Марию так неловко качнет в сторону и она плюхнется на свой стул, едва не наскакивая на мужчину.
- Спенсер, ты же не вальсировал с дамой, чтобы вскружить ей голову своими умениями? - Прорывает сквозь смех слова его приятеля, обращенные к ним обоим.
Он присматривается к ней пристальнее, но вряд ли замечает нечто необычное. Размазанную помаду если и видно, то недостаточно точно в то и дело мерцающем свете разноцветных ламп. Да и разве Марии не плевать в самом деле о чем может говорить её губы, когда время вернуться к прежним ролям? К тем самым, когда Этельстан не смотрит на неё и пьет, а она, в свою очередь, улыбается другому, как и улыбалась до того, как встать с места.
И все же она чувствует эту маленькую искру соперничества в позе мужчины и в его взгляде, будто бы прежняя легкость утеряна, будто бы понемногу прошибающий мысли алкоголь на что-то намекает. К примеру положить свою ладонь на её колено, обозначая позицию. Спенсер женат и Джерри наверняка знает на ком. На очаровательной брюнетистой красотке, которой в своем уме невозможно изменить, купившись на случайное пьяное знакомство в клубе. Даже если его так откровенно провоцируют, заставляя пригласить на танец, а после жмутся и... мало ли что еще.
Нет-нет-нет, не трогай Спенсера, он не такой. Не порти его и без того тяжелый характер, - именно это читает Мария в пьяном взгляде приятеля Этельстана. Наверняка, по большей части придумывая или додумывая смыслы.
Не соблазняй собой и своими губами, открытыми плечами и тесными прижиманиями в танце.
Мария улыбается ему - словно понимает чуть больше, чем он вкладывает в свой жест и взгляд и улыбку.
Здесь есть те, кто не женат, у кого не сверкает золотым блеском кольцо на пальце, кто не спешит домой к своей красотке-жене, а проводит холостяцкие вечера в своей квартире, только что расставшись с любимой девушкой, которая решила сменить скучный Аркхем на какой-нибудь другой, более веселый город. Даже не Бостон, Бостон как раз не страшно - гораздо-гораздо дальше, чтобы видеться раз в год, исключительно на Рождество.
Она импровизирует, додумывает, считывает не вербально - нет необходимости копаться в его мыслях чтобы узнать свою правоту и детали, которые не вышло угадать.
Они улыбаются друг другу, словно понимают намерения и мрачный тихий Спенсер, что-то отвечающий своему усатому коллеге остается в тени, на задворках внимания. Быть может, он считает уже, что одним своим смелым предложением проиграл. Захотел всего, вместо того, чтобы согласиться закрыться с ней в кабинке и удовлетворить желание быстро, не размениваясь на длительные прелюдии.
Вытянул короткую спичку и, внезапно, получил то, чего и хотел раньше. Остаться в покое, закованный в свою броню из честности, не допуская никаких измен.
Так... что же... - тянется к нему в мысли сквозь пелену музыкальных помех.
...она еще чувствует через ткань платья горячий след от ладони на своем бедре.
К тебе или может быть... ко мне?
Ничего не происходит на её лице - ни одного случайного взгляда, способного бросить тень на святого Этельстана Спенсера.
- Похоже, меня все-таки укачало больше положенного, - кричит она, приближаясь к уху Джерри, так что ладонь на колене ползет выше со сменой положения. - Боюсь, что дальше я пас. Проводишь до выхода?
Мужчине наверняка жаль убирать уже пригревшуюся на её ноге руку, но вместо этого он все же поднимается, бросая своим коллегам нечто похожее на "провожу даму до такси", что вряд ли можно расслышать в своем первозданном виде.
Я подожду тебя неподалеку.
Подхватывая на плечо сумочку, Мария еще салютует рукой столу и чуть качнувшись, тут же оказывается в надежных и заботливых руках. Он ведет её как крейсер, полуобняв сквозь толпу, до гардероба, а после на улицу, где они еще стоят под козырьком, прячась от накрапывающего все еще дождя.
- Вообще мы из Аркхема. Такой маленький городок к югу. А здесь оказались по случаю конференции... медицинской как ты услышала.
Мария знает к чему этот разговор, но, внезапно, не сопротивляется, молча улыбаясь ему довольной пьяной улыбкой. Не иначе копируя Этельстана.
- Поймаю такси, - оповестит нехотя, но вполне себе твердо.
- Не надо.
Похоже, эти слова вызывают в Джерри массу эмоций непонимания. Ровно до того момента, пока Мария не повторяет еще раз, твердым магическим намерением впечатывая в его разум свой приказ. Он верит, что не нужно, что она справится сама. С людьми просто. Ей порой это даже нравится.
- Я бывала там. В Аркхеме. - Мария заводит разговор как ни в чем не бывало, пока они все еще стоят. Якобы ждут такси. - Проездом. По работе, - добавляет все же, не приписывая себе лишних деталей.
- Любопытно... и когда тебе в следующий раз придется поехать в Аркхем по твоей работе?
Она улыбается. И уже ждет самого очевидного вопроса.
[icon]https://forumupload.ru/uploads/001a/c0/4f/7/76328.png[/icon][lz]<div class="lzname"><a href="https://arkhamstories.rusff.me/viewtopic.php?id=55#p85">Мария Клемент, 45</a></div><div style="background: linear-gradient(to right, #bd9833 1em, #1e1e1a 6em);" class="oderzh"><div class="sht"/ alt-title="Осознающий: 6 уровень">шкала безумия</div></div><div class="lzinfo">Разве не хочется <a href="https://arkhamstories.rusff.me/profile.php?id=48">тебе</a> поддаться своему искушению?</div>[/lz]
